И обычно, когда речь заходит о поэтах — ни у кого не возникает ассоциаций с риском и опасностью. Но в данном случае смерть как раз прошла рука об руку с поэтом.
27 ноября 1941 года под Истрой Сурков попал в окружение на командном пункте. Когда он смог всё-таки выбраться из землянки и добраться до своих, то вся его шинель оказалась посечённой осколками. Тогда он сказал: «Дальше штаба полка не сделал ни шага. Ни единого… А до смерти — четыре шага». После этого оставалось только дописать: «До тебя мне дойти нелегко…»
Выбравшиеся из окружения штабисты и корреспонденты были размещены в землянке. Все устали настолько, что, по воспоминаниям Суркова, начальник штаба Величкин, сев есть суп, после второй ложки заснул, так как не спал четыре дня. Остальные устроились около печки, кто-то начал играть на гармони, чтобы снять напряжение. Сурков стал делать наброски для репортажа, но получились стихи. Ночью он вернулся в Москву, где и закончил своё знаменитое стихотворение «В землянке», вскоре ставшее песней.
И такой боевой момент далеко не единственный в биографии автора. Сурков участвовал в обороне Москвы, выезжал в район Ржева, воевал в Белоруссии. Под Ржевом осенью 1942 года едва не погиб у села Глебово в долине реки Бойня. Дослужился до батальонного комиссара и окончил войну в звании подполковника.
В мае 45-го песня «В землянке» в исполнении Лидии Руслановой прозвучала у стен поверженного Рейхстага и у Бранденбургских ворот. Сегодня же «Землянка» и другие фронтовые песни Суркова ассоциируются с символами Великой Победы. А нам в руки попал его автограф на письме, адресованном критику Кошечкину, с просьбой оценить новое стихотворение автора.
